О природе собственности и капитала (6)

Незаметно от анализа чисто экономического содержания понятия собственности и капитала мы перешли к вопросам истории. Но это полностью оправданно, на мой взгляд. Собственность и капитал,  - прежде чем появиться в виде формул и цифр в биржевых сводках или на страницах учебника по economics, - прошли сложный путь развития. Экономическая реальность - это и реальность историческая. И если мы не хотим повторить ошибки А. Смита или уподобиться шарлатану К. Марксу с его "призрачной предметностью" вместо товаров, мы должны хорошенько разобраться, откуда все это взялось в человеческом обществе и зачем все это нужно.  

Поэтому я обращаюсь к вопросу о возникновении русского государства. Почему государства - думаю, в свете уже сказанного ранее, понятно. Почему русского - думаю, тоже понятно. Здесь есть определенные сложности, связанные с неясностью некоторых чисто исторических вопросов и абсолютным отсутствием на данный момент хоть каких-то ценных работ по экономике Древней Руси. Но тем не менее и того, что есть, нам вполне достаточно, дабы прояснить интересующие нас вопросы.  

Русское общество

Русское общество до возникновения государства мало чем отличалось от любого другого общества в Европе. В основе социального строя повсеместно лежала община. К IX веку сеть славянских сельских и городских общин покрывает обширную территорию от Карпат до Волги, и от Балтики до Черного моря.

Главное действующее лицо любой такой славянской общины - свободный общинник-пахарь. Общины тесно связаны друг с другом, и постепенно выстраиваются в иерархическую систему. Мелкие и недавно созданные общины подчинены более крупным и старым. Те, в свою очередь, подчинены городским центральным общинам. А городские общины уже подчиняются центральному городу всей волости или племени - Новгороду, Киеву, Смоленску, Чернигову, Полоцку и др.    

Древнерусская государственность, сложившаяся в ХI-ХIII вв., носила общинный характер. Общество еще не знало сословного и классового разделения, глубоких социальных антагонизмов, подавляющее большинство его членов составляли лично свободные и полноправные граждане, объединявшиеся в городские и сельские общины. Государство являло собой слаженную систему соподчиненных общин, где можно выделить три основные звена: община старшего города, общины подчиненных ей младших городов или пригородов, сельские общины.

Образующаяся на основе этой иерархии территориально-политическая структура в древнерусских источниках именуется "земля" или "волость". Каждая такая земля получает свое название от города: Киев - Киевская земля, Новгород - Новгородская земля, Смоленск - Смоленская земля и т.д. - Поэтому такие образования квалифицируются как города-земли или города-государства, обладающие всеми признаками и атрибутами внутреннего суверенитета.

Решение любых важных хозяйственных, торговых или военных вопросов осуществляется самими общинами  - через институт веча. Веча действуют повсеместно - от сельской общины до центральных городов. Прокопий Кесарийский, византийский писатель, живший в VI веке, писал о восточных славянах:

“Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом”.

В сущности, веча мало отличались от того, что позднее называлось "сельским сходом". Единственное, что его отличало, так это запрет присутствовать на вечах бабам и бабофигурам, которые своей глупостью и криками могли превратить в базар любое мероприятие.

Все должности снизу доверху являются выборными. Сельская община выбирает старосту, городская - десятников, сотников, и тысяцких, а община центрального города - воевод и князя. Как только полномочия выбранных  - лучших - людей истекают или их убирают на вече, они становятся обычными общинниками. 

До сих пор идут споры о природе и функциях русских городов. Но думаю, древнерусский город по своему устройству и функциям мало чем отличался от Москвы еще в начале прошлого века. Сады, огороды, палисадники, склады с запасами товаров и поля вокруг города, на которых трудились "горожане". "Большая деревня", в общем, со временем обнесенная укреплениями и украшенная церквами. Но поскольку община такого города считалась старейшей, и ей были подчинены все другие сельские общины волости, то решения городского веча были обязательными для подчиненных общин. Сюда же стекались излишки со всей волости и здесь же  наиболее часто можно было встретить кузнеца, бондаря или другого ремесленника. 

Воины  

В древнерусской истории тем воинским сословием, которое было первым, отделившимся от общества (или, как говорили на Руси, земли), был князь со своей дружиной. Но чаще всего, когда речь заходит о князе и его дружине, подразумевается военная аристократия Рюриковичей уже государственного периода. А что было до этого? Какими военными силами обладали славяне в догосударственный период? Как эти силы были организованы? На что содержались?

Нет сомнений, что такие военные силы у городских общин были. В дальнейшем в русской летописи неоднократно говорится о какой-то другой, отличной от княжеской, дружине, которая составляла военную силу или рать собственно городской общины и которая нередко присоединялась к княжеской во время княжеских разборок или для отражения набега степняков. Эта дружина явно подчинялась только городской общине, а возглавлял ее выбранный на вече воевода. Летописец сообщает, например, о событиях киевского восстания 1068 г.:

“В лето 6576 (1068 г.). Придоша иноплеменьници на Русьску землю, половьци мнози. Изяслав же, и Святослав и Всеволод изидоша противу имь на Льто. И бывший нощи, подъидоша противу собе. Грехь же ради нашихъ пусти Бог на ны поганыя, и побегоша русьскый князи, и победиша половьци. <...> Изяславу же со Всеволодом Кыеву побегщю, а Святославу Чернигову, и людье кыевстии прибегоша Кыеву, и створиша вече на торговици, и реша, пославшеся ко князю: “Се половци росулися по земли; дай, княжо, оружье и кони, и еще бьемся с ними”. Изяслав же сего не послуша. И начаша людие говорити на воеводу на Коснячька; идоша на гору, съ веча, и придоша на двор Коснячков, и не обретше его, сташа у двора Брячиславля и реша: “Поидем, высадим дружину свою ие погреба”. И разделишася надвое: половина их иде к погребу, а половина их иде по Мосту; сии же придоша на княжь двор. Изяславу же седящю на сенех с дружиною своею, начаша претися со князем, стояще доле. Князю же из оконця зрящю и дружине стоящи у князе, рече Тукы, брать Чюдин, Изяславу: “Видиши, княжо, людье възвыли; посли ать Всеслава блюдуть”. И се ему глаголющю, другая половина людий приде от погреба, отворивше погреб. И рекоша дружина князю: “Се зло есть; посли ко Всеславу, ать призвавше лестью ко оконцю, пронзуть и мечем”. И не послуша сего князь. Людье же кликнуша, и идоша к порубу Всеславлю. Изяслав же се видев, со Всеволодом побегоста з двора, людье же высекоша Всеслава ие поруба, въ 15 день семтября, и прославиша и среде двора къняжа. Двор же княжь разграбиша, бещисленое множьство злата и сребра, кунами и белью. Изяслав же бежа в Ляхы”.

Князья терпят поражение и, спасая свои жизни, бегут с поля боя. Поганые половцы, - эти предтечи нынешних кавказских поганцев, -  разбежавшись по всей киевской земле, уже безнаказанно жгут, грабят, убивают и уводят людей в полон. А князь в это время отсиживается в своем дворе. Киевляне срочно созывают вече и требуют у князя помочь их дружине оружием и конями. Тот отказывается - и народ быстренько приводит князя в чувство, разгромив и разграбив все его княжеское хозяйство.  

Сведений о том, чем была эта земская дружина в догосударственный период и после, мало. Но вот что писал Тацит в I в н.э. о дружине германской:

“Любые дела, и частные, и общественные, они (германцы) рассматривают не иначе как вооруженные. Но никто не осмеливается наперекор обычаю, носить оружие, пока не будет признан общиною созревшим для этого. Тогда тут же в народном собрании кто-нибудь из старейшин, или отец, или сородич вручают юноше щит и копье: это - их тога, это первая доступная юноше почесть; до этого в них видят членов семьи, после же этого - племени. Выдающаяся знатность и значительные заслуги предков даже еще совсем юным доставляют достоинство вождя, все прочие собираются возле отличающихся телесной силой и уже проявивших себя на деле, и никому не зазорно стоять в чьей-нибудь дружине (comites). Впрочем, внутри дружины, по усмотрению того, кому она подчиняется, устанавливают различия в положении; и если дружинники упорно соревнуются между собой, добиваясь преимущественного благоволения вождя, то вожди - стремясь, чтобы их дружина была наиболее многочисленной и самою отважною. Их величие, их могущество в том, чтобы быть всегда окруженными большою толпой отборных юношей, в мирное время - их гордостью, на войне - опорою. Чья дружина выделяется численностью и доблестью, тому это приносит известность, и он прославляется не только у своего, но и у соседних племен; его домогаются. Направляя к нему посольства и осыпая дарами, и молва о нем чаще всего сама по себе предотвращает войны.

Но, если дело дошло до схватки, постыдно вождю уступать кому-либо в доблести, постыдно дружине не уподобляться доблестью своему вождю. А выйти живым из боя, в котором пал вождь - бесчестье и позор на всю жизнь; защищать его, оберегать, совершать доблестные деяния, помышляя только о его славе, - первейшая их обязанность: вожди сражаются ради победы, дружинники - за своего вождя. Если племя, в котором они родились закосневает в длительном мире и праздности, множество знатных юношей отправляются к племенам, вовлеченным в какую-нибудь войну, и потому, что покой этому народу не по душе, и так как среди опасностей легче прославиться, да и содержать большую дружину можно не иначе, как только насилием и войной; ведь от щедрости своего вождя они требуют боевого коня, а жаждущие крови - и победоносное копье, что же касается пропитания и хоть простого, но обильного угощения на пирах, то они у них вместо жалованья. Возможности для подобного расточительства доставляют им лишь войны и грабежи. И гораздо труднее убедить их распахать землю и ждать целый год урожая, чем склонить сразиться с врагом и претерпеть раны; больше того, по их представлениям, потом добывать, то, что может быть приобретено кровью, - леность и малодушие”.

Как видим, первоначально воины у германских племен также были простыми общинниками, которые жили отдельно от общины, занимались боевой подготовкой и содержались на средства всей общины. Но эта дружина не могла быть большой - содержать большую дружину община себе позволить не могла. А немецкому гитлерюгенту хотелось подвигов и чего-то больше, чем скромное содержание из общинных средств. Поэтому эти предки рыцарей, прусских юнкеров и всего европейского дворянства искали, где бы можно было хорошо пограбить или шли служить в тот же Рим или Константинополь.

Думаю, чем-то подобным была и славянская дружина. Она была немногочисленна, содержалась на средства городской общины центрального города и выполняла в мирное время функции гарнизона и "силового обеспечения" административных и судебных функций избранного князя и "лучших людей". А в случае серьезной опасности проводилась мобилизация по всей земле, и дружина уже представляла из себя вполне грозную силу.   

Но никакого отделения дружины от общины здесь пока нет. Воин после окончания срока службы снова возвращался к своим трудовым будням и превращался в обычного общинника. И какой-нибудь Илья Муромец или Никита Селянинович после своих богатырских воинских подвигов снова становился к плугу.      

       
На заднем плане - богатырь Никита Селянинович за своим обычным занятием после завершения своих богатырских подвигов.

 

Накануне

Таким образом, Русь к IX веку имеет все предпосылки для появления государства. Есть слаженная система подчиненных друг другу административных единиц - сельских и городских общин. Эти общины осуществляют налоговые, судебные, полицейские и административные функции через вече и избранных на вече лучших мужей. Есть дружина, которая постоянно несет службу.

Но нет главного - нет воинского сословия, явным образом отделенного от общества. Тем более нет никакого классового и имущественного разделения.

И вот тут-то утренняя зыбь Финского залива разрезается веслами. И вскоре на горизонте Ильмень-озера  появляется несколько ладей с сотней хорошо вооруженных профессиональных воинов. Да, это они. Варяги.

(продолжение следует) 

Освобождение

Вчера вечером из-за застенков оккупантов после 10-дневного ареста и голодовки был освобожден наш соратник Владимир Тор (tor85 ).

О природе собственности и капитала (7)

Конечно, варяги вблизи Новгорода и в других славянских городах появились много раньше IX века и "официальной" летописной даты их "призвания". К этому времени многие выходцы из варягов, германцев и даже кельтов, вероятно, уже служили в общинных дружинах русских городов на постоянной основе и были хорошо известны славянам. Как мы видели, Тацит подверждает, что германские дружинники в поисках славы и богатства охотно предлагали свои военные услуги германским и даже негерманским племенам. Нет оснований думать, что германские воины не могли появиться в том числе и в славянских городских дружинах. Полагаю, что и наиболее беспокойные и воинственные славяне точно так же искали славы и быстрого обогащения на службе у других племен или при дворе Рима и Константинополя.   

Скажем, летопись сообщает о киевских варягах Аскольде и Дире, которые еще до Игоря и Олега совершили поход на Константинополь (хотя в скупом летописном повествовании, видимо, отражены разные события и сделаны заимствования из других источников):

Под 6374 (866) годом Повесть временных лет сообщает о походе на Византию киевских князей Дира и Аскольда. Как было установлено, сведения об этом походе не находят подтверждения в византийских источниках и сама дата похода тоже может быть результатом легенд и позднейших хронологических расчетов. Вообще, сведения о походе Аскольда и Дира попали в летопись довольно поздно и заимствованы из Хроники Георгия Амартола, причем имена русских князей отсутствуют в оригинале и появляются только в древнерусском переводе хроники. В принципе, на этом основании, принято считать, что никакого похода киевских русов на Византию в 866 году не было. Но привлечение внелетописных источников представляет интересную картину. Дир — имя иллирийское, означающее “крепкий”, “твердый”. Оно и до сих пор сохраняется у кельтов (читается теперь на английских манер как “Дайри”). Аскольд — тоже типичное кельтское имя, где компонент “олд” (“олл”) означает “великий”. Таким образом, Дир и Аскольд могли быть представителями какой-то из ветвей руси. Но попасть в Византию они могли не с севера, а с запада — из Подунавья, откуда в конце V века гуны и руги возвращались на Днепр после развала Гуннской державы, а в IX — X вв. из Подунавья будет несколько выселений и переселений, в том числе и в Поднеровье (эти миграции пока еще мало изучены и исторически, и археологически).

Предоставим изучать точный ход cобытий и хронологию происходивших в славянских землях процессов историкам. Нам важны лишь ключевые моменты этих процессов с точки зрения зарождения русского государства. И одним из таких ключевых моментов, как мы уже выяснили, было отделение воинского сословия от общины, от земли.

Варяги-русь

Подробно останавливаться на вопросе о происхождении варягов и воспроизводить все доводы "за" и "против" норманнской теории мы не будем. Лично у меня нет сомнений, что пресловутые новгородские варяги-русь были шведского происхождения, а само название "русь" есть просто название шведов на языках населявших Прибалтику  финно-угорских  народов: финск.-суоми: Ruotsi “шведы”, Ruotsalsinen “Швеция”; эст.: Roots “шведы”, Rootslane “Швеция”; водск.: Rotsi “шведы”; литовск. Ruoli “Швеция” и т.п. То есть "русь"  - это финно-угорское название шведов,  переделанное на славянский лад: чудь, весь, русь. 

О шведском (скандинавском) происхождении варягов-руси говорят и последние археологические данные, полученные при раскопках вблизи Новгорода. Об этом же говорят скандинавские имена первых русских князей и их дружинников и воевод и т.д. 

Но более всего об этом говорит вся последующая история Древней Руси. С момента основания династии Рюриковичей и возникновения государства начинают происходить события, которые невозможно объяснить, если не принять версию об инородном - неславянском - происхождении Рюриковичей с их варягами.  

Славяне и варяги

Прежде всего, обращает на себя внимание характер отношений между князьями-рюриковичами и землей. Князь теперь не является избранным на вече рядовым общинником. Он явным образом отделен от всей остальной общины. Князь вместе со своей дружиной проживает на отдельном дворе, имеет свое отдельное имущество и получает с общины дань на свое содержание. Между Новгородом и князем заключается бессрочный договор, или ряд,  -  "во имя сохранения мира".

Тот Олег начал ставить города и установил дани славянам, и кривичам, и мери, и установил варягам давать дань от Новгорода по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира, что и давалось варягам до самой смерти Ярослава.

Но подчиняется не только Новгород, но и города других славянских племен:

Выступил в поход Олег, взяв с собою много воинов: варягов, чудь, славян, мерю, весь, кривичей, и пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа. Оттуда отправился вниз, и взял Любеч, и также посадил своих мужей.

Начал Олег воевать против древлян и, покорив их, брал дань с них по черной кунице. В год 6392 (884). Пошел Олег на северян, и победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав: "Я враг их и вам им платить незачем". 

В год 6393 (885). Послал Олег к радимичам, спрашивая: "Кому даете дань?". Они же ответили: "Хазарам". И сказал им Олег: "Не давайте хазарам, но платите мне". И дали Олегу по щелягу, как раньше хазарам давали. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.

Трудно представить, чтобы славянская дружина во главе со славянским князем вдруг пошла войной против других славянских городов и общин, облагая их данью и всюду насаждая своих наместников. Новгородцы были славянам едины по крови, обычаям, прожили с ними бок о бок сотни лет, вместе участвовали в походах и т.д. Да и смысла особого воевать со своими же славянами у них не было. И вдруг - такой поворот. Здесь явно произошло вторжение в славянский мир инородного элемента.

Обращает на себя внимание и разительная разница в характере отношений между князьями-рюриковичами и отношениями между славянами. Дело в том, что славянские общины всюду были территориальными (соседскими). Главным богатством и собственностью у славян  была земля.  Совсем иное мы видим у нового сословия - княжеские отношения строились на принципах  кровнородственной (родовой) общины. А такой тип общины был распространен как раз среди германских племен. Для общины такого типа,  - будь то род германских воинов или шведско-норманнских пиратов-викингов, - главную ценность представляла не земля, а то имущество, которое они добывали во время войн, грабежей или торговли - золото, украшения, оружие, драгоценные кубки и посуда и т.д. И все это передавалось по наследству по нисходящей мужской линии, считаясь добычей и собственностью всего рода.

Наконец, разительно отличается от славянских обычаев и сам образ жизни князей. Они охотно проливают кровь за новые дани и новую добычу, а в свободное от ратных подвигов время проводят вместе со своей дружиной на бесконечных пирах и в бесконечном распутстве. Но ведь это именно и есть идеал типичного германца-воина. Вспомним Тацита:

"...да и содержать большую дружину можно не иначе, как только насилием и войной; ведь от щедрости своего вождя они требуют боевого коня, а жаждущие крови - и победоносное копье, что же касается пропитания и хоть простого, но обильного угощения на пирах, то они (пиры - runo-lj) у них вместо жалованья. Возможности для подобного расточительства доставляют им лишь войны и грабежи. И гораздо труднее убедить их распахать землю и ждать целый год урожая, чем склонить сразиться с врагом и претерпеть раны; больше того, по их представлениям, потом добывать, то, что может быть приобретено кровью, - леность и малодушие”.

Именно так и строились отношения между князем-Рюриковичем и его дружиной, которая постоянно требовала от князя новой добычи, золота и все более богатых пиров. Помните, на что жаловалась дружина князя Владимира и чем она занималась?

Таким образом, шведско-германское происхождение Рюриковичей и их дружины сомнений не вызывает. Остается понять, чем она была в рамках славянского социума и как произошел этот взлет инородцев на землях восточных славян.

(продолжение следует)