Функция полезности (4)

Итак, первым шагом мы определили условие оптимального выбора набора благ при имеющемся ресурсе. Второй закон Госсена, где таким ресурсом выступает время, дает возможность сформулировать это условие в "чистом виде", увидеть критерий выбора во всей его ясности. Однако вторым нашим шагом будет не переход к деньгам и ценам, а попытка осмыслить экономическое содержание этого закона - ведь по сути, как мы отметили выше, этот закон есть решение тривиальной математической задачки по оптимизации ресурса, и важно понять, какое экономическое содержание стоит за этим математическим решением. Все, что было сказано экономистами по поводу спроса после Госсена, и было такой попыткой - хотя, нужно признать, что осмысление содержания закона Госсена и его следствий далось экономическим теоретикам с большим трудом и скрипом, и со времен Госсена экономическая теория продвинулась очень мало.

Прежде всего, отметим, что условие равенства предельных полезностей означает, что нас, вообще говоря, мало интересует, как в точности проходит функция полезности для каждого отдельного блага. Какова полезность первых единиц, или при каком количестве достигается насыщение потребности данным благом, или как различные блага влияют на изменение полезностей друг друга - все эти вопросы остаются за скобками. Нам лишь важно, чтобы предельные полезности всех благ были одинаковыми. А для этого нужно лишь предположить, что человек способен определять полезность блага в терминах "больше-меньше" или "равно". И если предельная полезность любого блага убывает, то как именно проходит эта функция, уже не имеет совершенно никакого значения. Субъект не оперирует всеми функциями полезности для всех благ на всем участке опредения этих функций, и человек не держит в голове удовольствие, получаемое от первых единиц, или количество блага, требуемое для полного насыщения потребности - он лишь сравнивает полезности отдельных единиц блага, которые служат предельными единицами и которые и определяют выбор субъекта. Не такое уж и серьезное требование к субъекту, согласитесь. И определить, что чего-то стало слишком мало, а чего-то стало много, и что неплохо бы отказаться от того, чего много, с тем, чтобы купить того, чего не хватает - не такая уж сложная хозяйственная задача, с ней любая домохозяйка успешно справляется. Но "много" или "мало" здесь и определяется условием равенства предельных полезностей благ.

При этом также совершенно не важно, являются блага дополнителями или заместителями. Субъект выберет такой набор из чая и кофе, при котором предельная полезность кофе будет равна предельной полезности чая, и он выберет столько сахара и чая, что предельная полезность сахара будет равна предельной полезности данного количества чая. Для потребителя все потребности предстают в виде одной потребности, потребности как таковой, и все качественно различные товары, удовлетворяющие эти потребности, предстают как виды одной и той же полезности, которая качественно одинакова для всех благ и меняется лишь количественно.

Это, кстати, дает ответ на вопрос, который мы в свое время, приступая к теории спроса, адресовали Маршаллу: ведь у Маршалла получалось, что ни одна потребность ни в одном товаре не может быть удовлетворена полностью, и почему это так, теория спроса Маршалла объяснить не могла. Но если рассматривать все товары как носители одной и той же качественно однородной полезности, то ответ на наш вопрос мы получаем. В самом деле, ведь потребности в чае и кофе или в мясе и в хлебе по-отдельности не существует. Есть потребность в питье и в еде. И поэтому для удовлетворения жажды человеку совсем не обязательно употреблять только чай - он может приобретать и кофе, и другие напитки. И если он в принципе употребляет кофе - то есть если кофе имеет для него какую-то полезность, то он, исходя из закона Госсена, выберет какое-то количество чая и какое-то количество кофе, и при этом, вполне возможно - если у него хватит ресурса, который он обменивает на блага (то есть денег или времени) - он сможет полностью удовлетворить свою потребность в питье с помощью чая и кофе. То есть потребность в питье может быть полностью удовлетворена - хотя при этом предельная полезность кофе и чая будет, конечно, отлична от нуля. В этом случае полезность, доставляемая кофе, просто компенисирует ту полезность, которая остается у чая до точки насыщения, и с помощью кофе потребитель полностью компенсирует ту полезность чая, которой ему недостает до полного насыщения чаем.

Точно так же потребность в еде невозможно свести  только к потребности в мясе или хлебе, и субъект, выбирая какое-то количество мяса и хлеба, как раз и стремится максмилизировать уровень удовлетворения своей потребности в еде. И хотя даже для богача предельная полезность мяса, хлеба и прочих продуктов никогда не равна нулю, это вовсе не значит, что богач недоедает или голодает - его потребность в пище полностью удовлетворена, просто условие оптимизации расходов и максимализации полезности требует, чтобы богач питался не одним хлебом или рябчиками, а чтобы все это он потреблял в равномерно распределенном количестве, и тогда полезность всех употребляемых продуктов и будет составлять уровень удовлетворения в питании - и вполне возможно, что этот уровень будет уровнем полного насыщения потребности в еде (или даже "переедания").

Но ведь что такое равенство предельных полезностей всех благ? По сути ведь речь идет о том, что уровень потребностей во всех благах должен быть одинаковым - с той целью, чтобы при ограниченности обмениваемого ресурса наиболее полно удовлетворить все свои потребности. Поэтому, в принципе, мы можем вообще исключить из экономического словаря понятие полезности, и всюду говорить о потребностях и об удовлетворении этих потребностей различными благами. Понятие "полезности" слишком неопределенно, в то время как понятие "потребности" имеет ясный экономический смысл, и понятно, что теория спроса есть теория удовлетворения потребностей в условиях ограниченности ресурса, а вовсе не теория каких-то "полезностей" различных вещей - как будто речь идет о свойствах вещей, а не о потребностях человека. Более подробно соотношение этих понятий мы уже рассматривали, повторю только, что полезность и есть всего лишь объективное свойство вещей удовлетворять субъективные человеческие потребности.

При этом, как полезности различных благ мы можем рассматривать как виды одной общей и однородной полезности, так и различные виды потребностей, конечно, мы можем рассматривать как виды одной общей однородной потребности, "потребности как таковой". И строго говоря, такая потребность уже будет неограниченной - ограниченными остаются отдельные потребности, но по мере их удовлетворения могут появиться новые потребности, которые ранее были недоступны в силу ограниченности обмениваемого ресурса. И тогда изобретение новых товаров с новыми полезностями, конечно, нужно рассматривать как изобретение новых видов потребностей, и весь капиталистический способ производства во многом и сводится к изобретению со стороны производителей новых потребностей и стремлению навязать людям мнение, что эти потребности являются важными и необходимыми. А это уже существенно влияет и на другие сферы человеческой деятельности - социологию, быт, научно-техническое развитие, культуру, политику. Впрочем, все эти вопросы уже не входят в сферу сугубо экономическую, а потому о них мы здесь размышлять не будем.      

Нижнее белье либеральной интеллигенции

Какой ужас - некая Катя Деготь, либеральная русофобствующая интеллигентка, пишущая о культуре, делится своими переживаниями и размышлениями о судьбах либеральной постсоветской сволочи. Вообще, я редко читаю рафинированные тексты рафинированных россиянских либералов, но вот тут просто стало интересно, как эти существа вообще мыслят и в каком пространстве они живут - ведь это тот редкий случай, когда один либерал (либералка) пытается объясниться со своими из той же стаи, а не ведет свою войну против русских, России и прочих врагов этой тусовки.

Это, конечно, стоило того, чтобы прочитать (хотя, признаюсь, до конца я все-таки дочитать не смог - у меня этот непередаваемый дух нашей либерастни вызывает настолько сильное гадливое чувство, и от них несет таким смрадом вывернутых душ и извращенных мозгов, что вынести чтение либералов долго я не могу). Но и того, что я прочитал, вполне достаточно, чтобы еще раз убедиться, что этот смрад глубокой патологии, присущий либеральной интеллигенции, имеет вполне понятное происхождение.

Если коротко. Деготь признает, что советская интеллигентская сволочь в 90-е годы заключила с ельцинским режимом негласный договор: либеральная интеллигенция обслуживает режим, встав на его сторону против страны и всех остальных, и за это получает возможность "быть близкими к финансовым кругам". Ну, то есть либеральная интеллигенция продала ум, честь и совесть (предполагается, что эти качества присущи либеральным интеллигентам от рождения, и именно эти качества в первую очередь и предлагаются в качестве товара для власти) - продала банально, за бабло и возможность быть наверху общества. Деготь пишет об этом совершенно откровенно:

"Говоря проще, интеллигенция продала свои мозги не столько даже за деньги, сколько за право поставить знак равенства между мозгами и деньгами, за право встать рядом с «состоятельными» и отделиться стеной от «масс», к которым в результате обнищания в девяностые она стала опасно близка."


Но потом что-то такое случилось между либеральной сволочью и сволочью правящей - либералы поняли, что они всего лишь обслуга режима, просто лакеи, которых могут в любой момент попросить вон, и это вызвало у них беспокойство. Нет, не бескокойство за свое реноме или за судьбу страны или чего-то там еще, а беспокойство, что режим их и в самом деле выставит вон или зримо опустит до уровня лакеев.

Насколько я понимаю, суть конфликта между режимом и либеральной сволочью (или т.н. креативным классом), который чрезмерно обострился с конца прошлого года, состоит именно в этом. Либералы понимают, что если их статус прислуги и обслуги режима будет закреплен де-факто и де-юре, то у них уже не будет никакой возможности влиять на власть и тем самым отстаивать свое социальное положение, которое они получили на заре формирования россиянского режима в 90-е. И терять им поэтому и самом деле нечего - отсюда и та отчаяннная бескомпромиссность, которую демонстрирует либеральная сволочь в последнее время.

Но все  это, конечно, не про демократию, права человека или что-то еще такое высокое, о чем любит щебетать эта гнусь. Все это обычная борьба за место под солнцем  -  за статус либ. интеллигенции, за бабло, за возможности жить хорошо и достойно, разделяя маленькие радости нынешних рабовладельцев Эрэфии. Все очень прагматично, жестко и бескомпромиссно. Шакалы и гиены делят место под солнцем и право на кусок мертвечины, выясняют свой статус в стае, и схватка тут идет нешуточная.

Только и всего. Вот и вся суть этой гнуси. В советское время они ведь тоже были частью привилегированного класса советских партийных бонз. Ну там, Переделкино, дачи, машины, спецпайки и все такое прочее. И вот теперь постсоветская интеллигентская либеральная гнусь бьется на смерть за сохранение примерно того же статуса при нынешней модификации Совка.

Функция полезности (5)

Проблема функции полезности для отдельного блага состоит в том, что задать такую функцию без принятия во внимание того влияния, которое оказывают на нее другие блага, мы не можем. Мы уже приводили примеры дополнительных благ - чая и сахара, когда изменение количества сахара влечет за собой изменение полезности чая (и увеличение потребности в чае), но это верно и в отношении большинства прочих благ. Для субъекта как потребителя отдельные потребности не существуют сами по себе, и потребление одного блага вызывает изменение потребностей в других благах - ну, скажем, после хорошего обеда всегда хочется пить, и чувство жажды возрастает, а это значит, что уровень удовлетворения потребноcти в еде оказывает влияние на потребности в питье, а значит, полезность всех благ, используемых для удовлетворения жажды, будет зависеть от количества благ, потребляемых в качестве пищи. И по мере увеличения количества мяса или овощей будет меняться функция полезности чая, молока, соков и прочих благ, способных удовлетворять чувство жажды.

Современная теория спроса экономикс, - основанная на понимании, что следует рассматривать не отдельные товары, а их множество, - конечно, является более адекватной в сравнении с примитивной теорией спроса Маршалла, когда полезность и спрос на отдельный товар рассматривается в отрыве от всех прочих потребностей. Теория спроса Маршалла была по сути шагом назад даже в сравнении с простейшими законами Госсена. Но все же в этой современной теории принимается, что у каждого отдельного блага есть своя функция полезности, которая никак не зависит от количества прочих благ. Но это не так, а поэтому и строить кривые безразличия так, как это делает Хикс, не совсем правильно.

И единственный подход, которые может адекватно отобразить изменение потребностей в различных благах, состоит в том, чтобы вовсе отказаться от представления, что у каждого блага есть своя определенная функция полезности. Ведь функция полезости для каждого блага является зависимой не только от количества данного блага, но и от количества всех прочих благ. И тогда функция общей полезности U и предельной полезности MU для каждого блага становится зависимой от множества переменных, а именно от количества всех прочих благ, то есть U1 одного товара есть функция U1=U1(x1, x2,..., xn), общая полезность второго товара U2=U2(x1, x2,..., xn) и так далее. Но вместо того, чтобы рассматривать множество функций Un, зависимых от n переменных, проще будет рассматривать одну функцию общей полезности всех товаров U=U(x1, x2,..., xn). И тогда нам уже не нужны будут функции полезностей для каждого отдельного товара, но при этом мы все же сможем получить для каждого товара функцию предельной полезности, которая будет определяться как частная производная функции U по количеству данного товара. А задача максимализации общей полезности при обмене на какой-то ресурс будет решаться как равенство частных прозводных функции U по всем своим аргументам: dU/dx1=dU/x2=...=dU/xn.

При этом, конечно, определенная таким образом функция общей полезности уже будет отличаться от той функции, которую рассматривал Хикс и через которую он строил кривые безразличия. У Хикса эта функция общей полезности имела вид: U=U1(x1)+U2(x2)+...+Un(xn), а поэтому частная производная по любому аргументу (количеству блага) была равна производной функции общей полезности этого блага: dU/dxn=dUn/dxn, и функции предельной полезности для каждого блага становились функциями количества только этого блага. В нашем же варианте любая частная производная по количеству какого-то блага, которую можно трактовать как функцию предельной полезности этого блага, будет зависеть не только от количества данного блага, но и от количества всех прочих благ.