О стоимости денег. Критический обзор (13)
Jun. 25th, 2012 10:14 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
runo_ljИдем дальше. Мы уже неоднократно говорили, что все основные ошибки в экономической теории возникают из ошибочной теории стоимости. Стоимость - ключевое экономическое понятие, и если здесь допускается ошибка, то и вся экономическая теория - от вопроса формирования цен до теории денег - становится глубоко ошибочной, и в какой-то момент она приходит в откровенно абсурдным выводам. Марксизм и австрийская теория стоимости - самые яркие примеры этого. Ключевая ошибка в австрийской теории стоимости состоит в том, что в ней стоимость всегда фигурирует только как потребительская ценность, или полезность, и в ней отсутствует другая стоимость - трудовая, которая есть совершенно отдельная стоимость и которая вместе с потребительской стоимостью и составляет те две фундаментальные силы, которыми управляется вся экономика и все экономические отношения. Это что-то вроде силы притяжения и силы отталкивания, или что-то вроде двух гирь на двух чашах весов стоимости, под действием которых колеблется стоимость, цены, ресурсы, покупная способность денег, занятoсть и все прочие экономические величины. Эти две силы, эти две величины и управляют всей экономикой.
Поэтому, если мы говорим о субъективной стоимости денег, мы должны понимать, что субъективная стоимость денег должна содержать в себе не только потребительскую стоимость (ПС), или полезность, но и трудовую стоимость (ТС). Австрийцы всюду говорят только о полезности денег, понимая под этим потребительскую стоимость денег, но нигде и никогда не говорят, что, вообще говоря, на деньги не только можно купить какую-то потребительскую стоимость, но за деньги мы можем продать свой собственный труд. А стало быть, деньги для нас могут представлять не только какую-то величину субъективной ПС, но и величину ТС. В самом деле, ведь мы не рисуем деньги сами, они не валяются на земле у нас под ногами, и прежде чем рассуждать о ПС денег, мы сначала должны каким-то образом их заиметь. И для большинства людей единственным способом получения денег является их заработок и их труд, то есть обмен своего труда на деньги. Мы затрачиваем свое время, свои усилия - и взамен получаем деньги. И поэтому здесь деньги уже имеют для нас вполне определенную стоимость - субъективную трудовую стоимость. То количество денег, которое мы получили в качестве заработка, представляет для нас определенную величину субъективной трудовой стоимости.
И эта величина трудовой стоимости, заключенной в деньгах, ничем не отличается от трудовой стоимости, которую бы мы вложили, скажем, при производстве собственного товара в рамках собственного производства. Но в случае собственного производства ТС и ПС вещественно воплощены в одном и том же товаре - товаре, который мы сами производим и который мы сами же потребляем. В случае же разделения труда и наемного труда, наш труд овеществлен в одном товаре, который нам не принадлежит, а потребительская стоимость овеществлена в другом товаре, который также нам не принадлежит. И связь между трудовой стоимостью в одном товаре и потребительской стоимостью в другом товаре осуществляется посредством денег: мы сначала обмениваем наш труд на какое-то количество денег, а затем обмениваем эти деньги на какую-то потребительскую стоимость, покупая на эти деньги нужный нам товар или набор товаров.
Примерно то же самое происходит и в случае, когда производитель продает свой товар. Для него его товар есть только некая величина трудовой стоимости, и получая за него деньги, он получает денежное выражение трудовой стоимости своего товара. А затем уже он покупает на эти деньги нужный ему для потребления товар, таким образом посредством денег превращая трудовую стоимость своего товара в потребительскую стоимость.
Это ключевое звено в денежно-товарном обмене - трудовая стоимость - в австрийской теории полностью отсутствует. А потому у них все немедленно повисает в воздухе, и они попадают в замкнутый круг. Но нужно лишь понять, что деньги вовсе не всегда выступают только в качестве потребительской стоимости, которая сравнивается с потребительскими стоимостями товаров, но что деньги попеременно для продавцов и покупателей служат выражением потребительской и трудовой стоимости - и все встанет на свои места, и порочный круг будет разорван.
Но каким бы образом мы ни получили деньги - продав свой труд или произведя и продав свой товар - эти деньги служат для нас объективной мерой нашей субъективной стоимости труда. 100 рублей, который мы заработали, представляют собой, с одной стороны, совершенно объективное количество меновой стоимости, а с другой - некое количество нашей субъективной трудовой стоимости. И теперь мы берем эти 100 рублей и идем на рынок или в магазин, чтобы купить на них что-нибудь вкусное и полезное - то есть чтобы обменять субъективную трудовую стоимость, заключенную в этих 100 рублях, на какое-то количество субъективной потребительской стоимости, заключенной в тех товарах, которые мы сможем купить на эти деньги. Заметим, что 100 рублей уже вовсе не являются для нас чем-то, что не обладает никакой стоимостью: нет, эти 100 рублей уже есть для нас вполне определенная стоимость - стоимость нашего труда, в этих 100 рублях уже заключена вполне нам понятная и осязаемая нашими мозолями и спинным мозгом величина - величина субъективной трудовой стоимости. Денюжки уже обрели для нас свою стоимость - это пока что не "полезность" и не потребительская стоимость, но это тоже стоимость - только трудовая. И мы отправились в магазин как раз для той цели, чтобы превратить эту трудовую стоимость, содержащуюся в 100 рублях, в "полезность" - то есть в потребительскую стоимость.
Поэтому, если мы говорим о субъективной стоимости денег, мы должны понимать, что субъективная стоимость денег должна содержать в себе не только потребительскую стоимость (ПС), или полезность, но и трудовую стоимость (ТС). Австрийцы всюду говорят только о полезности денег, понимая под этим потребительскую стоимость денег, но нигде и никогда не говорят, что, вообще говоря, на деньги не только можно купить какую-то потребительскую стоимость, но за деньги мы можем продать свой собственный труд. А стало быть, деньги для нас могут представлять не только какую-то величину субъективной ПС, но и величину ТС. В самом деле, ведь мы не рисуем деньги сами, они не валяются на земле у нас под ногами, и прежде чем рассуждать о ПС денег, мы сначала должны каким-то образом их заиметь. И для большинства людей единственным способом получения денег является их заработок и их труд, то есть обмен своего труда на деньги. Мы затрачиваем свое время, свои усилия - и взамен получаем деньги. И поэтому здесь деньги уже имеют для нас вполне определенную стоимость - субъективную трудовую стоимость. То количество денег, которое мы получили в качестве заработка, представляет для нас определенную величину субъективной трудовой стоимости.
И эта величина трудовой стоимости, заключенной в деньгах, ничем не отличается от трудовой стоимости, которую бы мы вложили, скажем, при производстве собственного товара в рамках собственного производства. Но в случае собственного производства ТС и ПС вещественно воплощены в одном и том же товаре - товаре, который мы сами производим и который мы сами же потребляем. В случае же разделения труда и наемного труда, наш труд овеществлен в одном товаре, который нам не принадлежит, а потребительская стоимость овеществлена в другом товаре, который также нам не принадлежит. И связь между трудовой стоимостью в одном товаре и потребительской стоимостью в другом товаре осуществляется посредством денег: мы сначала обмениваем наш труд на какое-то количество денег, а затем обмениваем эти деньги на какую-то потребительскую стоимость, покупая на эти деньги нужный нам товар или набор товаров.
Примерно то же самое происходит и в случае, когда производитель продает свой товар. Для него его товар есть только некая величина трудовой стоимости, и получая за него деньги, он получает денежное выражение трудовой стоимости своего товара. А затем уже он покупает на эти деньги нужный ему для потребления товар, таким образом посредством денег превращая трудовую стоимость своего товара в потребительскую стоимость.
Это ключевое звено в денежно-товарном обмене - трудовая стоимость - в австрийской теории полностью отсутствует. А потому у них все немедленно повисает в воздухе, и они попадают в замкнутый круг. Но нужно лишь понять, что деньги вовсе не всегда выступают только в качестве потребительской стоимости, которая сравнивается с потребительскими стоимостями товаров, но что деньги попеременно для продавцов и покупателей служат выражением потребительской и трудовой стоимости - и все встанет на свои места, и порочный круг будет разорван.
Но каким бы образом мы ни получили деньги - продав свой труд или произведя и продав свой товар - эти деньги служат для нас объективной мерой нашей субъективной стоимости труда. 100 рублей, который мы заработали, представляют собой, с одной стороны, совершенно объективное количество меновой стоимости, а с другой - некое количество нашей субъективной трудовой стоимости. И теперь мы берем эти 100 рублей и идем на рынок или в магазин, чтобы купить на них что-нибудь вкусное и полезное - то есть чтобы обменять субъективную трудовую стоимость, заключенную в этих 100 рублях, на какое-то количество субъективной потребительской стоимости, заключенной в тех товарах, которые мы сможем купить на эти деньги. Заметим, что 100 рублей уже вовсе не являются для нас чем-то, что не обладает никакой стоимостью: нет, эти 100 рублей уже есть для нас вполне определенная стоимость - стоимость нашего труда, в этих 100 рублях уже заключена вполне нам понятная и осязаемая нашими мозолями и спинным мозгом величина - величина субъективной трудовой стоимости. Денюжки уже обрели для нас свою стоимость - это пока что не "полезность" и не потребительская стоимость, но это тоже стоимость - только трудовая. И мы отправились в магазин как раз для той цели, чтобы превратить эту трудовую стоимость, содержащуюся в 100 рублях, в "полезность" - то есть в потребительскую стоимость.
